Геракл
Вот мы чё беснуемся!
В свет преобразуемся!
Наташка
– Ну и каково это, быть мертвым?
– На самом деле очень даже приятно. Вот мертвые и не торопятся сюда возвращаться.
– Но вы-то вернулись.
– Я затем лишь вернулась, чтобы с вами поделиться.
«Красота - это горе» - Эка Курниаван
Ноль должен быть равен 100%.
«Теорема Зеро» - Терри Гиллиам
- Тост за Абхазию!
- Неожиданно.
То, что для нас «Абхазия» или владения Маркиза :) - крышесносное место во всех смыслах. Красота и простор нереальные. И в состояниях, и в декорациях. Словно земля тут распахнула грудь, потянулась вверх, её небо обняло, и Всё слилось с Ничто…
В центре пейзажа стоит трёхэтажный нарядный дом с уютными комнатами, перед ним фонтан, квадраты аккуратного газона, пальмочки, яркие цветы, гамаки. Принимают нас тут с таким радушием и щедростью, как самых близких друзей, как родных!
Виды вокруг - идеальные, с открыток или из кино!
На пол-окружности горизонта растянулись синие горы с белоснежными коронами.
Одна тропинка от дома ведёт налево - к мистическому озеру. Вода живая - плавают рыбки, лягушки смачно плюхают, цикады поют. Горы отражаются в зеркальной поверхности фрактальной полосой. Проваливаешься в картинку, как в другой, нематериальный мир. И тишина звенящая!
Тропинка направо - к сказочному морю. На рассвете и закате оно ну невозможно розового цвета, днём — сине-бирюзовое. Очень теплая вода, нежный шум прибоя. Каждый день дельфины показываются так близко от берега, что доплыть можно. Я даже кинулась один раз, но поздно :) Живописно пролетают стаи чаек, орлы кружат в небе. Над чистым галечным пляжем порхают бабочки. Солнце погружается в открытое море, а в небе смешивается коктейль из индиго и апельсиновой краски. Восторг!
Тропинка по полю позади дома — ведёт на холм между озером и морем. Так называемый «космодром». Гравицап больше нет, очень жаль. Но место всё равно похоже на сталкерскую зону, кое-кто принес из тамошних облепиховых зарослей добычу - витой рог и пару костей.
А какое небо ночью! Открытый космос под густой вуалью звёзд! Млечный путь льётся взаправду. Пролетают метеориты - пол-неба озаряется!
И никого.
Здесь так дико, как нигде!
«Хоть выплыви на середину озера и оборись там».
Купайся голым - никто не против! Идешь, идешь - и где захотел, там и прилёг отдохнуть :)
Атмосфера - триумфальность и заброшенность. Во всех смыслах.
Космические путешественники заброшены на необитаемую планету и празднуют свой триумф - мы здесь, в Раю!
Конец всех путей. Перекресток всех дорог. Природный зал с дверьми в Нагваль.
Чудесной красоты мир, дикий техно-рай. Чуть ли не лучший космодром!
Здесь как Иссык-Куль, и Индия, и Коста-Рика, и Алтай, и Непал, и Кавказ, ... - зависит от того, какой кадр зафиксировать взглядом, какое состояние словить. Еще через пару-тройку фестивалей Абхазия по легендарности будет наравне с Иссык-Кулем. Когда с ней будет связано достаточно много историй. А может, достаточно и одной. Вот она :)
ТУСА И ЭНЕРГЕТИКА
Состав фестиваля - звёздный!
«Количество звёзд на число участников зашкаливает».
Девчонки законтачились еще на автобусной станции по пути с границы на базу. Энергичный, заряженный Папа «завёл» всех по очереди, а потом подводил друг к другу со словами:
- Знакомься, Наташка, это Жанна. Потрогай её. Воот. А это Зелёная. Давай-давай, сюда ручку...
Двигатели сразу наполнились энергией, заискрили, стыковка произошла, оргазмические космонавтки затряслись так, что воздух завибрировал! Папа счастливо смеялся! Поехали!
***
Всё было сделано в первый и второй вечер, на космодроме.
Окутанные ожившей мощью, летучей силой мы лежали на спине, лицом к лицу со звездной глубиной. Ноги Наташки выплясывали танец, левитировали, примагниченные небом. Наташка палила в космос оргазмическими фейерверками, резко и громко вскрикивая.
- Видели, метеорит упал прямо в Наташку!!
- Нет, это Наташка выстрелила метеоритом в небо)))
Жанна затараторила на тарабарском языке, превратившись в девочку лет 2х: «Тя тя тя». Зелёная, недолго думая, отъехала в Нирвану до востребования. Котик разлилась в оргазмах. Дашунчик в них тонула, не в силах ни слово вымолвить, ни вынырнуть - больше её на йоге почти не видели)) Лена Жердева...так и не «встала», кажется, до последней утренней йоги, ну пора уже было)) Серж — гипоксия, гипоксия — Серж)) Снежана, Костя, Макс и Таня, Димон, два Лёхи…Инна, Марина, рыжая Олеся, Бугай Серёга и остальная невидимая моим глазам туса тихонько растворилась.
Шеф Норова лежала справа от Папы, Шеф Метляева - слева.
За миг до ..., когда пальцы замкнулись на шее, прозвучал ровный голос Папы:
- Все приглашаются во Вселенную Блаженства.
И вечностью позже:
- Знаешь же дорогу!
- …Папа!..
Миллионы светящихся горячих потоков Блаженства текут по кристальной микросхеме Вселенной, озарённые холодным светом сознания. Я - это оно. Что длится и длится неугасимо.
Вселенная Блаженства - грандиозная, ослепительно-прекрасная, сладчайшая, родная. И я знаю туда дорогу...
Я не желаю кайфа. Но его величество Экстаз обнимает сам. ТАК обнимает! Чувствуешь, что принадлежишь ему всецело. Отсюда и до конца дней. Нирваническое наслаждение. И Никто в нём.
- Папа!... И ЭТО не несмотря на... не смотря ни на что!
Уходим с Космодрома. И всё вокруг наполнено ощущением присутствия Бороды.
Вот это поворот! Всё случилось.
Не помню еще фестиваля, на котором у новеньких не было практически никаких шансов влиться в тусу.
Старт - с последнего уровня Игры. Любой игры!
***
После этого захотелось писать отчеты о каждом дне фестиваля, день в день. Но состояния вдруг понеслись сплошным потоком — не вырвать из контекста. Жизнь текла и переливалась разными гранями на небывалой глубине восприятия и высоте осознания. И не было меня, отдельной от неё. И нет.
Каждый миг - драгоценный подарок!
***
Йогу с трудом можно было назвать йогой. Все развлекательные программы прошли под девизом «Трёмся». Трёмся анусом и промежностью, поясницей, лопатками, грудью, затылком... - это уже происходит на автомате, в любой позе. Если не о камушки, то друг о друга, о воздух, о всё пространство - такой массаж об самого себя! И пранаямы такие, что полностью слетаешь с катушек и накушиваешься еще до «физкультуры». Так просто и так сильно! Пушка гипоксии. И всё.
А какое единство всех участников!
Какой театр абсурда!
Настоящий дурдом! В слюнях и конвульсиях, с криками и в отключке - собрание психически больных с обострением, если взглянуть со стороны. И ничто им уже не поможет)) Нам.
И это чисто женская игра - генерировать оргазм, полностью отдаться, забыть себя, пить, пить, впитывать электричество-наслаждение каждой клеточкой тела и раствориться в нем!
Женщина - котик, расслабленный в руках, её гладящих, тАк, что "делайте со мной, что хотите". И получает по максимуму. Со всей любовью!
- Меня бы кто так погладил. Они идут ко мне, как к розетке))
Женщина - волшебный сосуд, в который заливается блаженство. От кончиков пальцев до макушки. И наступает покой...
- Наташка, а теперь представь, что ты падаешь спиной вниз и летишь!
Наташке достаточно представить...
Слетать с катушек.
С Папой это безопасно.
У нас вообще безопасно. Не в том смысле что Папа несет какую-то ответственность за нас. Кто тут за что отвечает? - всё случается. А в том смысле, что наш мир не пытается «добраться до нас», ему ничего от нас не надо. Можно быть просто собой, не боясь осуждения, отвержения, непонимания. Мы «ненормальные». Но мы чувствует и понимаем друг друга кончиками пальцев, взглядом, сердцем. Мы вместе. Мы «свои». И это придает нам силу и покой. Наши «души» в безопасности, что ли...
- Метляева, ты уже тоже в группе риска. Скоро будешь валяться и орать.
- ...
Метляева что-то выделывает руками, выпадает и падает. Чувствует себя рыбкой, запутавшейся в сети. Метляевой это не нравится. Сила такая, что да, можно и запутаться, и разнести всё напрочь, если с дуру размахивать руками. Метляева пытается быть в этом деликатно и шёпотом. В масляной толще энергии, в безграничном пространстве разбегаются филигранные узоры от малейшего движения тела, мысли, образа. Это магия бытия. Творчество, в котором творец, творение и момент творения не разделимы. На сверх-скоростях всё вдруг становится неподвижным. Метляева раз за разом пытается найти в этих состояниях...себя. Внимание, которым пронизано всё...
- Смотрите, опять дельфины!
/все оборачиваются к морю в ожидании увидеть чудо/
- Вот она, сансара. Ищем мифическое существо. Себя. Которого нет.
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
День рождения оказался единственным сильно холодным за весь фестиваль. Ветер, низкие тучи, дождь, шторм. Неуютно, продрогло. Хотелось прожить этот день тихо-тихо. «Молчать, не проявляться».
Но сюжет развивался по неожиданному сценарию.
Утром мне подали кофе в постель, вручили огромный букет красных роз, подарок, обнимали, поздравляли. Я всё принимала с благодарностью и спокойно, но волновал один вопрос: За что столько любви?! Почему все обо мне так заботятся? Чем Метляева всё это заслужила?!
Надев всю теплую одежду, мы с Аней долго брели вдоль тревожного моря. Я не чувствовала себя человеком, который когда-то родился. Я чувствовала себя вечным существом в вечно ускользающем мгновении. Этим мгновением. Этим триумфальным и заброшенным пейзажем, вереницей мыслей, ощущений, состояний. Замершим кадром, сквозь который безостановочно протекает объёмный, живой кинофильм...
Вечером меня загнали в полнейшее ошеломление, когда на ужине вдруг погас свет, заиграла музыка, и Снежана с хозяйкой пансионата Наташей, сияя улыбками, внесли огроменный торт со свечами! Все встали из-за столов и начали хлопать. Я растерялась в смотрящих на меня, светящихся радостью и любовью глазах. Но взгляд на всё это со стороны, ощущение «мгновения» никуда не делось, просто мгновение было сильно бурным! Задула свечи, все взялись за руки и протанцевали хороводом под музыку, а потом...за окном грянул фейерверк! «Вы с ума сошли! Кому и за что всё это?!» - орал голос в голове и был счастлив. Невозможно......незабываемо!
Засыпала я под подарочный трек «Habibi» (араб. Любимый, Любимая), слыша в нём не признание в любви, а молитву самому себе (Ля Иллаха иль Алла).
Засыпала, так и не найдя ответа на вопрос, почему в этом кино столько любви - дай каплю, как в ответ обрушивается её целый океан!
Засыпала, смиренно приняв всё счастье и всю любовь этого дня, как саму жизнь.
Кстати, за столом Папу попросили произнести тост. Неохотно он сказал что-то вроде: «Метляевой надо разобраться, кто такая Метляева». За этим импульсом последовала целая плеяда состояний...
ТОРЖЕСТВО НАСТОЯЩЕГО МОМЕНТА
— Где мы? К чёрту подробности. Кто мы?
— Нет ни к черту. Подробности как раз и важны…
Состояние-апогей невозможно вспомнить - оно случается. Когда оно случается, обнаруживаешь, что знал его всегда. Оно есть всегда. Только оно и есть. Словами не передается.
Но словами Папы: «То, что раньше волновало и казалось желаемым, слетает, как шелуха. Начинаешь настоящим жить. Настоящее настолько пронзительно и завораживающе, ослепляюще настолько... Это бездонная пропасть наслаждения!»
Всё очень просто. И весело. И так красиво!!!
И нечего понимать.
То, что казалось важным (например, чем-то обладать, пережить что-то необычное или познать себя) теряет свою ценность. А самое простое, что всегда есть как будто по умолчанию - вот этот момент и всё, что в нём происходит - вдруг оказывается единственно ценным. Становится важным и интересным не «кто мы», зачем, почему, а «где мы». Подробности. В каком виде я сейчас существую? Что оживает в луче скользящего внимания, которым я и являюсь? Каждая деталь, каждое движение, каждый процесс завораживает красотой. Каждое ощущение, мысль и состояние оказывается поводом для счастья и любви.
Я ими и являюсь. Иллюзия, что есть кто-то или что-то еще. Я играю сам с собой, наслаждаюсь разнообразными гранями самого себя. Ни на миг не замираю, мерцаю, перетекаю. Я то, в чем всё возникает. Я сама жизнь. Только я и есть.
Из этого состояния ничего нельзя вынести. Выходишь с пустыми руками.
Даже нельзя сказать, что из него выходишь.
Колоссальное, грандиозное проживание Я-Настоящего...
Никакими словами…
Это было днём. А вечером ...Папа стоял на мостике на фоне заката над озером - такой красоты, что хотелось или зажмуриться, или раствориться. Раствориться в красках или в тех состояниях, которые лились от Папы.
"Меня нет. Но Я источник всего, я тот, кто этот мир рождает".
Окутанная густыми потоками света, восхищения, благодарности и... детского восторга, что я могу...да, я могу встать и пойти к нему! по узкому мостику над водой, на не чувствующих земли ногах - лёгкая, как ветер, - не сводя глаз со своих белых кед, дрожащих досок и переливов фиолетово-золотой воды...
Встать с ним рядом и всей грудью зечерпывать этот закат! Папа дышал глубоко, с прогибами, и его вдохи и выдохи становились моими вдохами и выдохами. На шаг позади него, чтобы иногда мельком бросать взгляд на профиль его лица, идеальный - идеально вписанный в идеальный объёмный кадр, которым я и была в тот момент.
Я была пылающим и темнеющим небом, рельефом гор, густой водой и движением рыбок под самой поверхностью, плеском лягушек в камышах, прохладой снаружи и жаром внутри, безмолвием, покоем...- и всё это было единым существом. Это было слитным, живым, прекрасным Миром, рожденным мной, во мне. Я любила его, тревожилась за него, хотела оберегать, заботиться, ласкать, любоваться и...отпустить однажды без сожалений. Я была и Мать, и Дитя.
Я была Всё!
Думаю, в тот момент я могла летать. Да я и летела! Всем миром. Нигде, никогда. Наслаждалась чудом тончайшей иллюзии своего бытия!
И исчезала в чёрной полосе Ничто, разрезающей горизонт…
ГОЛОС В ГОЛОВЕ
А Метляева - это голос в голове. Есть капризный голос, есть горделивый, есть голос слабости и голос воли, скучающий, восхищенный, заводной... Есть голос, который поёт, который кричит и прочее, прочее всевозможное. Некоторые голоса слышатся как «мои», другие детские или взрослые - мужские и женские.
Некоторые фразы звучат голосом Папы, и они как бы направляют, обозначают самое «важное», ведут в суть вещей. Бороду слышу крайне редко, но если слышу, то это голос любви. Долохов - это голос в голове. И Гурангов. И все остальные голоса, они звучат в одной на всех «голове». Нас ничто не разделяет.
- Тост за Папендрика!
- Тогда уж за говорилку...
Говорилка делает 50% кино. Красиво делает! По его команде разворачиваются состояния, мир меняется в том случае, если внимание придает словам силу. С другой стороны, говорилка может отточенно назвать состояние - и пр